Что делать врачу, если к концу рабочего дня у дверей кабинета осталась очередь?

Время приема закончилось, а пациенты ещё сидят под дверью. Можно врачу уйти домой? Этот неудобный для белорусской медицины вопрос задал молодой медик на форуме «Мы молодые, мы в медицине!», который прошел в Минске в начале сентября. Для других профессий ответ кажется однозначным: у каменщика не возникнет мысли класть стену «до последнего кирпича», а у швеи — шить до момента, пока не закончатся нитки. Но в Беларуси пропаганда продвигает нарратив о том, что у врача есть сверхобязательства перед обществом. Поэтому, отвечая, чиновник «поплыл».

Председатель комитета по здравоохранению Мингорисполкома Юрий Горбич высказал свое мнение по этому вопросу: «Откровенно говоря, я не понимаю, как врач сможет закрыть дверь перед ожидающими приема людьми. Однако я сам начинал участковым терапевтом и прекрасно понимаю, что такое приём на 84 человека и ещё 20 вызовов после него. Существует неписаное правило практического здравоохранения: у молодого, только пришедшего на работу специалиста нагрузка должна быть всегда чуть меньше, чем у опытного коллеги. Поэтому считаю, что вопрос непосильной нагрузки и перераспределения потока пациентов нам стоит решать с руководством вашей организации здравоохранения».

Вы услышали ответ на вопрос? Если нет — не удивляйтесь, потому что его не прозвучало. Вместо этого Юрий Горбич умело применил сразу четыре приёма манипуляции, чтобы избежать конкретики.

Смещение акцента: Он сразу уходит от сути и начинает с эмоционального образа: «Я не понимаю, как врач сможет закрыть дверь перед людьми». Это не ответ по существу, а моральная апелляция к чувству вины. Манипуляция: врач выставляется жестоким, если уходит вовремя.

Уход в воспоминания: Горбич переводит разговор на личный опыт «Я сам начинал участковым терапевтом…». Это типичный приём чиновника: «я тоже страдал, и ты потерпи». Личный пример подается как универсальная норма.

Размывание вопроса: Вместо «может/не может уйти» он говорит о нагрузке, неписаных правилах и перераспределении пациентов. Суть вопроса проигнорирована. Формально звучит «мы подумаем», по факту — уход от ответа.

Манипуляция через «неписаное правило»: Прозвучала идея, что молодому врачу нагрузку должны облегчать. На практике это почти нигде не работает. Чиновник этим создает иллюзию заботы, но в реальности признаёт проблему, не предлагая решения.

По сути, главной целью манипуляции стало желание сохранить нарратив о сверхобязанности врача и не озвучить непопулярную истину: «Да, врач имеет право уйти, если рабочее время закончилось».

Мы решили обратиться к медицинскому сообществу «Белых Халатов» с просьбой ответить молодому врачу, раз уж у Юрия Горбича это не получилось сделать. Вот они:

«Это просто дешевая манипуляция с попыткой решить ошибки, которые нагородили и городят в здравоохранении, за счёт чувства вины у «молодняка». «А вот я когда был молодым, а вот мы в своё время…». Так пусть пи…ет (идет — ред.) и допримет за пацана остающихся пациентов. Я помню, у доктора Б….. в онкодиспансере было 70–90 чел. на приеме, он тогда работал первый год после вуза. У врача быстро появилось желание сменить специализацию, первые седые волосы и дефицит массы тела. Всем тогда рулил Караник.

«Принимать по записи и уходить ровно после последнего записанного пациента на смене. Может тогда уважать начнут профессию, а не относиться к медицинской работе, как к сфере услуг».

«Не согласен, потому как медицина — и есть сфера услуг. Просто в Беларуси сфера этих услуг осталась такой же, как услуги в советском универмаге. А я думаю, что проблема в отношении к сфере «услуг»: как будто обязательно надо назначить козла отпущения. Разговор должен быть на равных, а не быдлячье «клиент всегда прав».

«У нас хирург делал так: задерживал пациента с медсестрой, снимал халат и выходил ровно в 8:00. Следующий пациент заходил и видел, что доктор уже ушёл. Еще была свидетелем, что молодая доктор принимала чётко по времени. Ни на одну минуту не принимала раньше бабушек. Все сидели как вкопанные, уважали».

«В случае очереди надо принять и за переработку выставить счет больнице».

«Риторический вопрос звучит так: почему в медицине не работает КЗоТ ни разу? Ответ — потому что врачи молчат и не возмущаются, а процесс ухода из профессии медленен. В США опоздал на прием — могут не принять. Очередь, выходной — плати врачу в 1,5 раза больше. И все решено, каждый считает свои деньги. В Польше пациенты расписаны ровно, чтобы успеть до конца рабочего времени. Ни одного лишнего регистратура не запишет без разрешения самого врача (для этого пациент должен попросить врача его принять и объяснить причину). Если не получается записаться в POZ, пациент идет к платному врачу. И такой проблемы, как бесконечная очередь, просто не существует».

«Пять лет назад я бы осталась и закончила прием, а сейчас — развернусь и пойду домой. Если я выгорю, заболею — найдут другого медика, качество им не важно, а обо мне никто не позаботится».

Если речь о формальном ответе, т.е. что говорит законодательство, то все предельно просто: есть норма рабочего времени, которая должна соблюдаться. Все. Привлечение работника сверхурочно без его согласия может быть только в ряде экстренных ситуаций, к примеру стихийных бедствий, масштабных техногенных катастроф и т.п. (случаи перечислены в трудовом кодексе). По согласию — с оформлением, оплатой и не более определенного максимума часов в год (т.е. это про работу на 1,25 и более ставки).

А если регистратура записывает столько, сколько обращается, сами люди приходят в очередь — это их проблемы, а не врача. Наплыв пациентов, нехватка кадров и т.п. — это проблемы организаторов и администраторов всех уровней. И она не может решаться за счет игнорирования установленных законодательно норм. Так что формально ответ прост. Но в нашем здравоохранении давно не до законов. В основе не они, а «социально направленный» выпендрёж за чужой счёт. В частности, за счет личного времени медработников (и многого чего ещё).